Полный текст:
Хорунжий С.Н. Административная ответственность за распространение недостоверной информации и гарантии предвыборной агитации // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Право. 2019. № 3(38). С. 200–212. [список ВАК]

Извлечения:
Правовое регулирование общественных отношений призвано обеспечить реализацию основополагающих прав и свобод человека и гражданина, гарантированных Конституцией Российской Федерации. Обеспечение стабильности существующих общественных отношений, с одной стороны, и поступательного развития, с другой, возможно только при соблюдении баланса частноправовых и публично-правовых начал правового регулирования. Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, законодательное регулирование должно быть направлено на соблюдение баланса конституционно-защищаемых ценностей. Верно и обратное утверждение: изменение общественных отношений требует от государства сообразного реагирования, в том числе посредством изменения действующих, а также принятия новых правовых норм.
В этом смысле представляют интерес ряд новых федеральных законов, комплексным образом изменяющих квалификацию общественных отношений, попадающих в сферу их правового регулирования. В данном случае речь идет о Федеральном законе от 18.03.2019 г. № 27-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» и Федеральном законе от 18.03.2019 г. № 31-ФЗ «О внесении изменений в статью 15.3 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», устанавливающих ответственность за распространения недостоверной общественно значимой информации. Вступление в силу указанных законов может существенным образом повлиять на правоприменение, охватываемых ими общественных отношений в сфере избирательного законодательства и сопряженных правовых институтов: информирования, агитации, а также проведения публичных мероприятий. Именно в данном аспекте реализации прав граждан в целях обеспечения баланса конституционно защищаемых ценностей далее рассматриваются соответствующие аспекты законодательного регулирования. По этой причине за рамки предпринятого здесь небольшого исследования выведены вопросы государственно-правовой и социально-политической мотивации, а также поиска иных нормативно-идеологических мотивов разработки и принятия указанных законов. Предметом нашего внимания является исключительно юридическое содержание анализируемых ниже законоположений, нормативная непротиворечивость смежных правовых институтов.

<…>

Первое – категориальный аппарат: используемый в текстах ФЗ № 31 и ФЗ об информации категориальный аппарат не обладает достаточной юридико-лингвистической определенностью для бесспорной правоприменительной деятельности в процессе реализации на практике соответствующих требований федерального законодательства. Содержание рассмотренных выше понятий «недостоверность информации», «общественно значимая информация», «вид достоверного сообщения», равно как и квалификация «создание угрозы», требуют содержательного наполнения и прояснения.
Второе – коллизионная неопределенность норм закона: положения статей 13.15 КоАП РФ, а также 15.3 ФЗ об информации не получили отражения в тексте ФЗ № 67, как это сделано в случае с экстремистской деятельностью. Подобная законодательная «недосказанность» в процессе правоприменения может стать почвой для возникновения двух взаимоисключающих вариантов деятельности: 1) запрет агитации, которая подпадает под признаки состава 13.15 КоАП и 15.3 ФЗ об информации; 2) исключить из действия указаных составов (13.15 КоАП и 15.3 ФЗ об информации) распространение информации, подпадающей под признаки агитации.
Общеюридическая недопустимость применения закона «по аналогии» в публичных правоотношениях известна и очевидна. Поэтому в случае законодательного усмотрения целесообразности рассматриваемого варианта требуется внесение в статью 56 ФЗ № 67 соответствующего запрета в части введения ограничений при проведении предвыборной агитации в случае распространения недостоверной общественно значимой информации под видом достоверных сообщений. Последнее целиком и полностью находится в сфере конституционной дискреции Федерального Собрания Российской Федерации.
Ввиду отсутствия указанных положений, позволим предположить в качестве более приемлемого, второй из предложенных нами вариантов действий. В его пользу также косвенным образом могут говорить положения пункта 4 статьи 48 ФЗ № 67, предусматривающие самостоятельное определение кандидатом (или избирательным объединением) форм и методов своей агитации. Многочисленные же постановления Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ в части свободы информации и конституционных гарантий её обеспечения лишь подтверждают высказанное предположение.
Третье – коллизионная неопределенность законов: законодательное регулирование, а также существующая правоприменительная практика не даёт исчерпывающего ответа на то, какие именно законы и в какой части подлежат применению при проведении агитации в рамках публичного мероприятия (ФЗ о митингах) в ходе избирательной кампании (ФЗ № 67). Телеологические различия, указанные в соответствующих статьях законов точны лишь с точки зрения формирования указанных целей, но весьма сложны при квалификации правоприменителем конкретных действий лиц, реализующих свои конституционные права.
В завершении отметим, что в целях обеспечения баланса частноправовых и публично-правовых интересов, формирования бесспорной правоприменительной деятельности, высказанных выше предположений, хотя и юридически аргументированных, явно недостаточно. Поскольку агитация (имеющая место не только в ходе избирательной кампании, но и при проведении публичных мероприятий) в силу прямого указания закона может должна обладать качествами достоверности и объективности и по своему содержанию призывающая к определенным действиям, демонстрирующая возможности наступления определенных последствий, может привести к неблагоприятным последствиям, весьма желательно сформулировать консолидированное мнение судебных инстанций и правоисполнительных государственных органов в части квалификации рассмотренных выше действий, совершенных в период избирательной кампании.

Библиографический список

• Данилевский Ю.А. Применение мер юридической ответственности за нарушение порядка предвыборной агитации // Современное право. 2015. № 7. С. 161–164.

• Лолаева А.С. «Информирование избирателей» и «предвыборная агитация»: к вопросу о разграничении понятий // Информационное право. 2017. № 4. С. 39–44.

• Попова О.О. Институциональный подход к исследованию предвыборной агитации // Конституционное и муниципальное право. 2016. № 6. С. 57–61.

• Толкушкин М.И. Институт предвыборной агитации: некоторые размышления // Конституционное и муниципальное право. 2016. № 4. С. 49–50.

• Хорунжий С.Н. Обеспечение баланса интересов как задача органов государственной власти / Конституционное право: итоги развития, проблемы и перспективы. Сборник материалов международной научной конференции. Отв. ред. Авакьян С.А. М.: Проспект, 2017.

ключевые слова: агитация, информирование, баланс частноправовых и публично-правовых начал